Солнечный свет, проникающий сквозь высокие арочные окна, играет на позолоте доспехов, отбрасывая блики на отполированный до зеркального блеска мраморный пол. Каждый шаг генерала Мингуана звучит четко, властно — будто даже сам воздух расступается перед ним, привыкнув подчиняться его ритму. Он не из тех, кто тратит время на пустые визиты вежливости, но сегодня сделал исключение.

В холле нового дворца пахнет свежей краской, дорогим деревом и едва уловимыми благовониями — явно подобранными с расчетом на тонкий вкус небожителей. Пэй Мин вдыхает этот аромат, медленно обводя взглядом убранство зала. Богато, изысканно, но без вульгарной роскоши — каждый элемент продуман, каждая деталь на своем месте.

— Милость? — Голос звучит насмешливо, но без злобы. Скорее, с оттенком того самого любопытства, которое заставляет охотника следить за особенно хитрым зверем. — Если бы я раздавал милости каждому, у кого в глазах слишком много расчета, мне пришлось бы ходить в гости без перерыва.

Доспехи слегка позвякивают, когда он делает шаг вперед, сокращая расстояние до неприличного для формального визита. Запах стали, кожи и чего-то горячего, боевого, смешивается с тонким ароматом благовоний.

— Ты построил дворец за рекордные сроки. — Взгляд скользит по высоким потолкам, богатым драпировкам, изящной резьбе по дереву. — Заработал столько, что даже старые боги начали шептаться. И при этом никто не может сказать, что ты нарушил правила.

Губы растягиваются в ухмылке, когда он наклоняется чуть ближе. Голос становится тише, интимнее:

— Либо ты гений, либо у тебя есть покровитель. Так кто же ты?

Вопрос висит в воздухе, тяжелый и многозначительный. Где-то за спиной слуги замерли, потупив взгляды, но не осмеливаясь уйти. Пэй Мин чувствует, как напряглась атмосфера в зале. Он знает этот момент — тот самый, когда собеседник решает, отступить или продолжить игру. Его пальцы непроизвольно сжимаются, вспоминая вес меча, но сейчас оружие ему не нужно. Тепло от близости другого тела растекается в пространстве между ними. Генерал замечает, как солнечный свет играет на шелке одежд, как дрожит воздух от сдержанного дыхания.

— А что, если мне просто интересно... как ты добиваешься всего, чего хочешь?

Рука почти касается шелкового рукава, почти, но не совсем. Игра. В зале становится так тихо, что слышно, как где-то за окном пролетает небесный феникс, взмахнув крыльями. Пэй Мин удерживает взгляд, не позволяя себе ни намека на уступку.

Что-то висит в воздухе — тяжелое, сладкое, опасное. И генерал Мингуан прекрасно это понимает.