Через сутки ходу Теневое Проклятье окончательно осталось позади. Пропали из вида скрюченные, вывернутые корни деревьев, исчезли зияющие в земле провалы и остались во мраке тронутые тенью твари. Первые несколько часов их пёстрая группа проделала практически в полной тишине — даже прежде не прекращавшая болтовни Карлах теперь казалась какой-то пришибленной, а Гейл, всегда находивший способ заполнить тишину очередной байкой или случайным фактом, который никто не просил, пребывал в мрачной задумчивости. Все они что-то потеряли и что-то приобрели в Лунных Башнях, и сейчас, кажется, вели подсчёты.

По всему получалось, что они победили. Выйти из боя не просто живыми, но сильнее, чем прежде, — что это, в конце концов, если не победа? Но с триумфом всё как-то не складывалось. Шэдоухарт ощущала себя уставшей, раздражённой и ужасно грязной.

Они старались держаться в стороне от ковыляющей к Вратам армии Абсолют и срезать путь, избегая открытых местностей, особенно, старого тракта, — лишняя стычка с каким-нибудь заблудившимся с похмелья отрядом хобгоблинов или орков совсем ни к чему. Если верить карте и их навыкам ориентирования на местности, потребуется ещё день, чтобы разминуться с лишённым генерала войском — там, где маленький отряд мог пройти прямым, но более рисковым путём, абсолютисты будут вынуждены сделать крюк. В актуальности карт и навыках их чтения Шэдоухарт, правда, не без оснований, сомневалась. К счастью, всегда оставался простой и надёжный как адамантиновый доспех вариант — забраться на какое-нибудь дерево и убедиться, что с их локации парящий над горизонтом Старший Мозг не превышает размер фаланги большого пальца.

К полудню затянутое тучами небо очистилось, и идти стало проще. Холодное солнце — естественный спутник осени, — не согревало, но воздух очистился, пришёл в движение впервые за несколько дней, проведённых в Проклятых Землях. Как часто бывает, с ветром пришли новые запахи. А с тишиной ясного дня — звуки.

Сначала они услышали вороньё, после — знакомую вонь мокрого пепла после потушенного ливнем пожара. И где-то под ней — сладковатый, едкий, но едва различимый смрад уже начавшегося разложения. Что ж, во всяком случае, наличие ворон подразумевало, что место уже покинуто, и путь чист. Когда они со Скарлетт вызвались проверить, остались ли в селении какие-нибудь припасы, причина радости падальщиков предстала перед ними во всех подробностях. Судя по разрухе, здесь был небольшой отряд налётчиков Абсолют. Судя по отсутствию следов сопротивления — этого хватило.

Было что-то совершенно не так в том, как они все в какой-то момент становятся почти одинаковыми, стоит лишь насмотреться. Деревня в окрестностях Рощи, пара сёл перед горным перевалом, ещё одна перед храмом, и после... Сколько их было? Когда она перестала считать? Различия составляли лишь степень свежести трупов и количество разрушений. Бравые воины Абсолют не оставляли после себя ничего, кроме безжалостной бойни и вытоптанной бурой, пропитавшейся кровью земли.

Шэдоухарт старалась не оглядываться на то, что оставляет за собой их собственная группа.

"Похоронить бы. Или сжечь," мелькает отстранённая мысль, пока взгляд скользит от одного тела к другому. Не то, чтобы её так волновали трупы. Это даже не её рук дело. Впереди, она уверена, будет ещё больше, и причитать над каждым попросту не хватит времени. Даже без могилы, сотворение простого ритуала, мешающего поднять мёртвых как нежить, на такое количество погибших займёт пару часов, и силы её тоже не безграничны — она насчитывает минимум дюжину тел на виду, а сколько осталось скрыто внутри жилищ?

И всё же, эхо мысли оседает тяжестью в висках и пульсирующей, уже привычной болью метки на руке. Погребальные обряды не имели значения прежде, почему вдруг стали сейчас?

"Что это у нас, дорогая, неужели старое доброе лицемерие?"

Это была опасная линия мышления. Не просто опасная — недопустимая для той, кто носит титул Избранной Шар. Жалость, слабость... Леди Потерь доверила ей быть клинком, разящим ересь среди собратьев, ждущих её во Вратах. Рука, держащая Копьё Ночи, должна быть сильной, сознание — чистым, а последний удар — точным. Как заканчивают те, кто разочаровал Шар, Шэдоухарт всё ещё помнила слишком хорошо. Достаточно, чтобы не желать такой участи для себя. Для тех, кто рядом.

Она сотворяет простенькую иллюзию, чтоб отогнать ворон и глупые мысли. Нельзя терять время. Налётчиков интересовал только скот, медовуха и смерть в качестве развлечения, а значит, в домах всё ещё могли оставаться соленья и вяленое мясо, особенно накануне грядущей зимы. На этом она и сосредотачивается, направившись в сторону одного из разорённых жилищ.

Первая более-менее уцелевшая после пожара хижина на их пути оказывается в плачевном состоянии: часть крыши обрушилась внутрь, вход завалило балками, державшими каркас, но несколько комнат уцелело. Тем не менее, оставшаяся конструкция кажется достаточно стабильной, чтобы попробовать проверить, осталось ли внутри хоть что-нибудь полезное.

— Поможешь? — Она негромко окликает Скарлетт, не оборачиваясь, но зная, что она рядом. Они неосознанно старались держаться близ друг друга весь путь, но избегали разговоров. Слишком много мыслей — тех, что нельзя высказать вслух. — Выглядит как дом старосты.