Маленький синеглазый мальчик сжался в комок и надвинул на черноволосую голову одеяло. За окнами его спальни шумела ночная гроза. Дождь лил как из ведра и колотил по стёклам, и то и дело разрывалось страшными раскатами небо. Мальчик крепче сжал в руках небольшую куклу в виде рыцаря, подарок одного из братьев. Мальчик назвал солдатика Рамиро. Раздобыл ему кусочек ветки, напоминающий большой двуручный меч. Сейчас, перед лицом стихии, только Рамиро был вооружён. Но мальчик боялся не грома и молний.
Детская рука сжала в кулачке веточку-меч. На другом конце комнаты что-то зашевелилось. Тени поползли как-то неестественно. Зашелестели, задевая чёрными хвостами мебель. Это началось давно, ещё несколько ночей назад. Там, в другом конце комнаты, в самом дальнем и тёмном углу кто-то жил. Однажды мальчик даже видел это нечто: оно было омерзительно и напоминало огромную крысу. Мальчик тогда пожаловался отцу, но тот с раздражением ответил, что это всё его россказни. Это всё враньё.
- Это они, отец, я клянусь! - кричал ребёнок, глядя на взрослого снизу вверх. В синих глазах блестели слёзы обиды, а юное лицо вспыхнуло от гнева и стыда.
- Рокэ, прекрати! - соберано Алваро суров как всегда. - Никаких закатных тварей у тебя в комнате не существует! Ты уже взрослый и должен понимать, где сказка, а где быль!
Взрослому было всего пять. И он правда видел в углу огромную красноглазую крысу...

- Рокэ, что это у тебя?
Девочка с длинными чёрными волосами и невероятно красивой улыбкой садится рядом с ним, в тень под деревом.
- Это меч! - торжественно объявляет мальчик и протягивает ей нечто из дерева, напоминающее обломанную деревяшку, чуть длиннее ладони. - Новый меч Рамиро!
Девочка берёт оружие в руки, внимательно разглядывает его, а потом с сожаление качает головой.
- Милый, но Рамиро его не удержит. Он слишком большой для него.
- А я ему помогу! - деловито заявляет мальчик и, забрав клинок, решительно принимается прилаживать его к руке солдатика.
Девочка умилённо улыбается и не мешает. Это Кассандра, самое доброе существо в Алвасете. Старшая сестра. Единственная сестра.
- И зачем Рамиро такой большой меч? - она с интересом наблюдает за братом.
Рокэ хмурится и не спешит отвечать. Косится на Кассандру, а потом вовсе отворачивается, продолжая учить Рамиро крепко держать оружие аккурат с него ростом.
Кассандра следит за ним, а потом грустнеет.
- Это из-за чудовищ?
Рокэ молчит, насупившись. Выслушивать нечто подобное, как от отца ,ему не хочется. Он не маленький. Он это усвоил.
- Я тебе верю, Рокэ, - тихо говорит Кассандра и чуть касается его руки.
Мальчик оборачивается, меняясь в лице. Он смотрит на сестру со смесью сомнений и благодарности.
- Правда?
- Конечно, правда! - заверяет девочка. - Только...
- Только что?
- Только Рамиро свой новый меч не удержит и тебе ему лучше не помогать. Лучше скажем Карлосу!
Рокэ бледнеет. Карлос - единственный из братьев, кто возится с ними, малышами, Рокэ и Кассандрой. И то Кэс аж на три года старше, ей проще!
Карлос всегда послушен отцу. Так же как Диего и Алехандро. Если он узнает, что Рокэ боится закатных тварей...
- Нет! Не говори ему! - протестует мальчик, откладывая солдатика в сторону.
Кассандра краснеет.
- Прости, я уже сказала.
- Кэс!
- Не волнуйся, он тоже тебе верит!
Рокэ замирает, повременив с обидой и переживаниями.
- Он сказал, что поможет! - Кассандра садится ближе и берёт брата за руку. - Он будет дежурить у тебя, пока тварь не уберётся. Он обещал убить её. Всё будет хорошо, вот увидишь!

- И что же там было?
Долорес Алва занята своими делами и потому голос её звучит несколько отстранённо. На её хрупких женских плечах (весьма крепких и сильных на самом деле) лежит забота обо всём Алвасете, пока Соберано Алваро находится в Талиге.
- Тварь! - резко кричит Рокэ и мать оборачивается, вопросительно глянув на сына. В такие моменты её левая бровь удивлённо вскидывалась вверх, из-за чего всякий в её присутствии чувствовал себя глупцом. Поэтому Рокэ немедленно притих.
- Это была крыса, матушка. Огромная крыса, - пояснил стоящий позади Карлос. - Мы с Рокэ охотились на неё три ночи. И сегодня убили.
Рокэ расцвёл в победоносной улыбке. Но лицо Долорес вдруг сделалось беспокойным. Карлос, держащий младшего брата за плечо, заметив это смутился, и убрав руку, приблизился к матери.
- Матушка? Что-то не так?
Она посмотрела на одного из своих старших сыновей своим пронзительным кареглазым взглядом. В её глазах Карлос увидел затаённую тревогу и знакомую всем им тяжесть: тёмная печаль, что всегда отражалась тенями и в её взгляде, и в её улыбке.
- Нет, всё в порядке, - ответила она не сразу и чуть тряхнула головой, словно опомнившись. - Я рада, что ты расправился с грызуном, сын мой. Что вы оба с ним расправились.
Рокэ, не понявший всех перемен, торжественно заулыбался. Только бы отец узнал, что он победил свои страхи.

- Герцогиня Алва слишком часто носит чёрное, - скрипучим голосом произносит старуха, перебирающая изюм в корзине.
- Чёрный и синий - родовые цвета, - ухмыляясь отвечает торговец и отворачивается, качая головой. Эти базарные бабские пересуды всегда омрачают ему работу.
- Но на ней только чёрный, - парирует старуха и так же хрипло посмеивается. - Она хоронит своих сыновей одного за другим. Страшно. Страшно...
Стоящий за углом Рокэ бледнеет, вжимаясь в стену. Он улизнул от Кассандры и няньки, с которой их отослали из дома на несколько часов, погулять. Дома все очень грустные. Снова. Домой больше не вернётся Алехандро. Так же как четыре года назад из Лаика не вернулся Диего. Рокэ уже объясняли, что такое смерть. Он и правда знает, ему уже двенадцать. Но... отчего всадница на пегой кобыле навещает их так часто?.. Почему именно их?
За что?!
- Закройте рты, глупые бабы! - вдруг слышится низкий властный голос.
Рокэ поднимает глаза и видит Дора Рикардо Мантега, подошедшего к лавке вместе с сыном Маттео. Дор Рикардо высок и грозен. Он один из друзей соберано Алваро, отец очень радуется их встречам. Сегодня они тоже свидятся, если отец успеет приехать из Талига. Только повод слишком не радостный.
- Если услышу ещё хоть раз, что на базаре обсуждают Её Светлость, ни одна из вас сюда даже носа не покажет!
Рикардо хлопнул кулаком по столу. Торговец, подскочивший к нему, принялся извиняться и уговаривать. Потерять своё место из-за «старых куриц» (так старух обычно кликали слуги) ему не хотелось.
Рокэ сглотнул сухую слюну и отвернулся. Они не понимали, о чём судили. У него было много старших братьев. Правда самого первого, Педро, он не помнил совсем - тот умер от болезни, когда Рокэ был младенцем. Диего упал с лошади и разбился насмерть о камни, учась в Лаике. А Алехандро... О нём Рокэ ничего не сказали. Только сообщили, что «твой брат умер...» - за свою недолгую жизнь он слышал эти слова слишком часто. Краем уха Рокэ слышал, как мать, глухо плача за дверью, сдерживаясь, чтобы не слышали дети, говорила кому-то, что его убили...
Рокэ почувствовал холодный липкий страх, обволакивающий сердце в его груди. Что-то подобное он уже чувствовал, когда в его комнате жила огромная мерзкая крыса. Теперь крысы нет. Но несчастья в их доме так и остались.

Соберано Алваро мрачен и молчалив. Его сосредоточенный хмурый взгляд направлен в тарелку, он не смотрит ни на супругу, ни на двоих сыновей и дочь. Его мысли не здесь. Он ест без удовольствия и больше не хвалит приготовленных старой кухаркой блюд. Жизнь перестала играть красками, звуками и вкусами.
Рокэ смотрит на мать. Та ведёт себя почти так же, исключая лишь слёзы в её глазах, то и дело молчаливо срывающиеся с длинных чёрных ресниц. Рокэ хочется бросить вилку и нож и подбежать к ней, взять за руку, попытаться если не успокоить, то поддержать, но нельзя. Соберано Алваро не позволял такого. А сейчас тем более...
Рокэ опускает глаза и сверлит хмурым взглядом тарелку. Рис с моллюсками не лезет в глотку.
Кассандра сидит рядом с матерью и, скосив на неё взгляд исподлобья, Рокэ замечает, что сестра тайком протягивает к ней руку. Долорес как будто не реагирует, но Рокэ замечает, что она немного облегчённо вздыхает.
Карлос сидит по правую руку от отца. Карлос держится идеально, но Рокэ чувствует, как болит сердце брата. Карлос во всём был самым лучшим для обоих младших. Остался таким и в общем горе.
- Рокэ, - вдруг произносит отец и всё семейство замирает.
Темноволосый мальчишка с безумно синими глазами поднимает растерянный взгляд на отца. Соберано смотрит на сына спокойно и без эмоций.
- После ужина зайди ко мне в кабинет. Карлос, возьмёшь его с собой.
- Да, отец, - одновременно отвечают маркизы Алвасете.
Когда наступает заветный момент, Карлос берёт Рокэ за плечо и сжимает его. Рокэ молчаливо кивает и благодарно смотит на брата в ответ на поддержку. Но сердце колотится со страшной силой.
Перед ними дверь в отцовский кабинет.
- Входите, - всё тем же ровным тоном произносит отец, когда Карлос стучит.
В кабинете несколько свечей и трещит камин, хотя на улице лето. Отец ходит вдоль него, медленно, шаг за шагом, и попеременно кидает в огонь какие-то бумаги.
- Садитесь, - не глядя произносит он и братья усаживаются на два кресла по другую сторону огромного стола.
- Рокэ, с завтрашнего дня ты будешь изучать яды вместе с Карлосом. Карлос, научи его азам. Когда я вернусь из Талига, продолжу его обучение сам. К этому времени Рокэ должен быть готов.
Рокэ смотрит на брата, но тот молчит и глядит на отца со смесью испуга и оторопи. Не услышав ответа, соберано останавливается и смеривает старшего сына одним из своих фирменных пронзительных взглядов.
- Карлос, - его голос звучит требовательнее, - ты меня понял?
- Да, монсеньор, - наконец выдавливает брат и опускает голову при этих словах.
Соберано возвращается к своим делам.
- Это всё. Можете быть свободны.
Карлос медленно поднимается на ноги и кивает Рокэ в сторону двери. Они молча выходят.
- Что это значит? - нетерпеливо спрашивает Рокэ, как только они оказываются на достаточном расстоянии от кабинета отца.
Карлос тяжело вздыхает и смотрит на Рокэ с печалью и беспокойством.
- Отец хочет подготовить тебя.
- К чему?
- К тому дню, когда тебе придётся покинуть дом, - как будто выдавливая каждое слово отвечает Карлос. - Меня он тоже учил. И Алехандро. Но мы начинали позже.
Рокэ хотелось задать ещё несколько вопросов, но он вдруг понял, что не может. Опустив голову, он понуро поплёся за братом.
Жизнь словно неуправляемый мориск вырвалась из узды и теперь неслась галопом, совершенно не ведая, что творит...

Рокэ стоял на пороге особняка Алвасете и с улыбкой наблюдал, как посреди огромного количества людей, созванных со всего Кэнналоа, танцевала его сестра. Чёрные волосы Кассандры выбивались из-под белой кружевной фаты, на шее красовалось сапфировое ожерелье, а белое платье невесты было расшито драгоценными нитями. Кассандра светилась как само солнце, улыбалась и смеялась в руках Дора Маттео, её единственного возлюбленного, ставшего ныне супругом.
Рокэ радовался за сестру всем сердцем. За столами сидели Альваро и Долорес, занимая с одной стороны важные места, а с другой держащиеся в стороне от шумных увеселений. Со дня смерти Алехандро прошло два года, и Герцогиня Алва впервые сняла траур только ради свадьбы дочери. На завтра Кассандра окажется в доме мужа и тогда Долорес снова будет себе верна.
- Эй, братишка! - незаметно подкравшийся Карлос хлопнул Рокэ по спине и тот выплеснул перед собой вино.
- Карлос! - Рокэ обернулся и, засмеявшись, бросился на брата с объятиями.
Тот оторопел немного, но всё же ответил на них с теплотой.
- Я так рад, что ты сумел приехать!
- Рокэ, - отстранившись, Карлос с улыбкой треплет его по макушке, - какой же ты всё-таки мальчишка.
Они ещё говорят немного, любуясь танцем новобрачных, а потом Карлос уходит, поприветствовать родителей и поздравить сестру. Рокэ смотрит на них с любовью и одновременно с печалью. Этот день продлится недолго. Он так же короток, как и прочие. Но пока он есть, есть Счастье, наконец, добравшееся до Алвасете. Пусть и немного с тоской, пусть чуть-чуть со слезами. Но самое настоящее.

Когда Рокэ открывает глаза, ему кажется, что мир накреняется куда-то в сторону. Тёмный, сумеречный, душный настолько, что не вздохнуть. Воздух как густое облако, ядовитое, отравленное. Закатные твари не дремлют. Всадница на пегой кобыле всегда где-то рядом.
- Всё против ветра... - шепчет Рокэ и медленно хватается за голову руками, сжимая в кулаках собственные волосы. - Всё против ветра...
Он повторяет это ещё несколько раз, но тщетно. Дышать не легче, в глазах не проясняется. На этот раз твари добрались до его души. Крысы прогрызли норы в его сердце.
Дверь со скрипом приоткрывается. В образовавшуюся щелочку просовывается изнеможенное личико Кассандры.
- Рокэ, - шепчет она. - Пойдём. Уже все собрались.
Рокэ смотрит на неё и молчит. Ему кажется, что она - это призрак. Она - это его сон. Как и всё вокруг. Весь этот дом.
- Рокэ, - зовёт Кассандра чуть громче и заходит наконец внутрь.
Он сидит, сгорбившись, на краю кровати. Длинные чёрные волосы взлохмачены, мятая чёрная рубаха распахнута до середины груди, а на ногах сапоги. Он проспал одетым. Он не помнил, когда заснул, да и спал ли вообще. Три дня назад его мир рухнул. Как у всех в этой семье...
Когда они с Кассандрой пришли в главный зал, уже никого не было. Даже отца с матерью. Долорес слегла ещё вчера вечером, Алваро замолчал три дня назад. Вокруг всё заставлено цветами, тёмными, почти чёрными розами. А посередине на возвышении открытый гроб. А в нём...
- Я не верю... - произносит Рокэ и голос его дрожит. - Не верю!
Он говорит громче и понимает, что ему хочется кричать. Хочется орать во всё горло, хочется разрушить всё, что стоит в этом проклятом зале, разломать всю мебель, разорвать все цветы. Уничтожить всех, кто в этом виноват! В этом! В этом...
Карлос... Его тело отмыли от крови, одели в дорогие одежды маркиза Алвасете. Он кажется ещё прекраснее, чем был раньше. Кажется, он... просто спит...
- Это не правда, слышишь? - Рокэ чувствует, как к горлу подкатывает невыносимо горький ком. - Это ложь. Это не он, это не Карлос! Это не мой брат!
- Наш... - шепчет Кассандра и оседает на стоящий рядом стул.
Дрожь в голосе выдаёт её немедленно. Рокэ опускает взгляд и видит, как Кассандра, закрыв лицо руками плачет навзрыд, безуспешно стараясь сдержать себя. Сердце Рокэ обливается кровью, горечью, но он не может помочь ей. Ему нечем её утешить. У него самого нет на это сил.
Рокэ отворачивается, сжимая до бела кулаки, зажмуривается изо всех сил. По его щекам тоже бегут слёзы, но он не показывает их. Вместо этого он рычит сквозь стиснутые зубы, подходит к столу и бьёт по нему кулаками. Звук удара раздаётся по всему дому. Кассандра вздрагивает, но не успокаивается.
Рокэ тяжело выдыхает. Ему кажется, что всю эту боль нужно выпустить из себя, в землю или в небо - туда, вслед за Карлосом. Вырвать из груди Белой птицей, которая будет сопровождать Карлоса на пути в Царство Анэма. Но чем больше Рокэ пытается, тем сильнее эта боль становится. Тем больше горечи рвёт его изнутри, раненным, отчаянным зверем, решившим убить его вместе с собой.
Так они проводят в зале ещё какое-то время. Наконец всхлипы Кассандры затихают, а Рокэ кажется, что боль превращается в однообразный поглотивший его гул. Он находит в себе силы подойти к сестре и сесть рядом. Обнимает её, притягивает к себе и Кассандра тут же обхватывает его двумя руками. Вцепляется в спину, сжимая кафтан в маленьких кулачках. Теперь они последние дети Герцога и Герцогини Алва.
Кассандра прячется в руках Рокэ, будто он её старший брат. А Рокэ чувствует свою ответственность за неё. Ему почти шестнадцать, а Кассандре девятнадцать, и она уже замужняя сеньора. Но сейчас, здесь, у гроба их любимого брата, они всё ещё дети - те самые, маленькие мальчик и девочка, что сидели под деревом жарким летним днём и пытались вооружить солдатика Рамиро деревянным мечом.
- Знаешь, мне кажется, что его нет здесь, - шепчет Рокэ, не переставая обнимать сестру. - Это... тело так на него похоже, но оно как будто не настоящее. Оно... в нём нет Карлоса. Его нет здесь.
Кассандра не отвечает, но Рокэ чувствует, что она тоже смотрит на лежащего мёртвого.
- Я... я почти... не могу на него смотреть. Потому что больше не на кого.
Кассандра шепчет еле разборчивое «да» и отворачивается, утыкаясь лицом в плечо Рокэ.
Они уходят только под утро.
Никто не посмел потревожить их.

Через год они похоронили Долорес. Герцогиня не вынесла смерти четвёртого сына и слегла с тяжкой болезнью, от которой никто не сумел её излечить. Даже вести о рождении первого внука не сумели вернуть ей желание жить. Целый год Рокэ провёл у её кровати, а когда не был рядом, то был у отца, заканчивая непростое обучение ядами. Многие из них Рокэ испытал на себе. Ко многим выработалась защита. Теперь он умел воссоздавать их, готовить противоядия и сам был устойчив к ним. Отец учил его всему, что знал. Был строг, но не суров. Гибель сыновей надломила что-то и в его твёрдом сердце. Если бы Долорес была на ногах и знала обо всём этом, она бы, наверное, воспротивилась. Но она уже не вставала.
Кассандра навещала их, когда могла. Но после рождения сына у неё появилось много новых забот. А когда Долорес не стало, Рокэ отправился в Лаик.
Потом окончание, потом служба, потом «Каммориста». Он был уже совсем другим. Ещё в Лаик из Алвасете уехал совсем не тот Рокэ, что когда-то жил в нём. Этот уже ничего не боялся, в особенности смерти. Зачем бояться того, что и так постоянно рядом? Он привык.
А потом не стало и соберано Алваро. Известие об этом он получил от Кассандры. Соберано оставил завещание, согласно которому всё перешло к Рокэ, а так же распоряжения касательно своей смерти. Рокэ объявляют, что Герцог умер во сне. Остановилось сердце. Прочитав последнее письмо отца, Рокэ понял, что тот знал о своей смерти. И ждал её.
Молодой соберано оставляет Алвасете на управляющих и перебирается в родовой особняк в Талиге. Но через год снова вынужденно приезжает в Кэнналоа.
На ещё одну смерть...
Его встретил Маттео. Тёмные глаза Дора Мантега были красными от бессонных ночей и горя. Он говорил тихо, был крайне вежлив. Рокэ старался вести себя с ним как с братом. Маттео понимал это и ценил, пытаясь чуть улыбаться. Но сил на большее ни в глазах, ни в руках у него не было.
Они говорили совсем недолго и Маттео провёл Рокэ в сад. Кассандра сидела к ним спиной, на лестнице, ведующей к клумбам. Светило солнце, цвели тёмно-багровые розы. В этих красках Смерть представала многим из Алва.
Рокэ подошёл к сестре и медленно сел рядом. Маттео остался позади. Кассандра не обернулась. Волосы её были не убраны и колыхались на лёгком ветру, а взгляд синих глаз направлен куда-то в сторону. Бледное лицо её казалось светлым, в уголках бесцветных губ замерла тень забытой улыбки. Она словно тихо-тихо напевала что-то. А в руках её были детские одёжки.
Рокэ хотел позвать её, но не смог. Вместо этого взял за руку, сжимая её ладонь в своей. Кассандра вздрогнула, обернулась. Смотрела на него несколько секунд, будто не узнавала, а потом улыбнулась шире и подалась к нему, в объятья. Рокэ прижал её к себе и не смог выдохнуть. Она прильнула к самому его сердцу, спряталась в его руках, как маленькая, а он обхватил её двумя руками, будто мог потерять в эту самую минуту. Будто отвернись на мгновение - и она упорхнет. Навсегда.
Рокэ поцеловал её в тёмную макушку. Нахмурился и закрыл глаза. Страшная мысль вертелась у него в голове, но он не хотел думать о ней здесь. Для этого дома достаточно горя.
- Рокэ, - наконец подала голос Кассандра.
- Кэс, - прошептал Рокэ и снова поцеловал её.
- Как там... Рамиро? - вдруг говорит она. - Справляется со своим новым мечом?
Рокэ молчит пару секунд.
- Он в порядке, - отвечает он деланно спокойно. - Работает над собой.
- Молоде-ец, - по голосу кажется, что она улыбается. - А ты? Ты нашёл себе девушку? Ты кого-нибудь любишь?
Рокэ медленно запрокидывает голову, чтобы не потревожить сестру и через силу выдыхает. Грудь сдавило невыносимо. К этой боли невозможно привыкнуть.
- Где же мне её искать? - наконец, отвечает он и улыбается, чтобы голос звучал легче. - Мне не найти такой, как ты. А ты - самая лучшая во всём мире.
Кассандра мычит, словно довольно смеётся.
- Хитренький, - шепчет она и добавляет совсем тихо. - Я тоже очень тебя люблю.

Ему захотелось быть счастливым. Он был молод и в один прекрасный миг ему показалось, что он может позволит себе это - быть счастливым.
Эмильена была прекраснейшей из девушек - такой он видел её. Когда она появлялась, рядом меркли все цвета, а когда её не было, в мыслях и перед глазами не могло быть никакой иной женщины. Ему казалось, он любил её всем сердцем. Ему мечталось, что совсем скоро она станет его женой. Герцог и его Герцогиня. Страшно было думать о дальнейшем, но даже на этом моменте он был счастлив. Ему казалось, он стал совсем другим благодаря всем этим чувствам. Он стал лучше. Или, может, немножко прежним.
Ему казалось, он нашёл ту, которую ему недоставало.
Ему казалось многое...
Прежде чем получить ранение в бок, Рокэ удалось оставить лежать на полу девятерых. Чужая рапира обожгла кожу, Рокэ зарычал, но напора не сбавил. Теперь он бился ещё свирепее. Теперь времени оставалось всё меньше.
Ещё один упал заколотым в этой проклятой лачуге. Через него переступили и продолжили бой. Хорошо бы выкосить хотя бы половину. Две кошачьи дюжины!.. Двадцать шесть на одного...
Нет ни времени, ни места попытаться что-нибудь сделать с раной. Деваться некуда. Как он ни старается, его зажимают к стене. А там - там Смерть. Уже стоит за его спиной. Ждёт.
Но... как же это позорно! Как глупо... Прийти на свидание и угодить в ловушку. Последний из Алва умрёт и целая куча честных людей этому обрадуется! Как же! Они так старались!
Карлос Алва погиб как герой! Он прожил недолго, но ярко и выполнил свой долг! А он, Рокэ Алва? Попытался, что-то успел, но теперь - сдохнет, заколотый как свинья.
Когда-то после смерти Алехандро, Карлос учил его никому не доверять. И что же он? Влюблённый дурень! Какая чудовищная ошибка! Какой чудовищный самообман...
Ещё один! Рокэ отбрасывает его на товарищей, но те просто откидывают его в сторону, помирать одного. Вот так, для них даже свои - не люди. Проклятые наёмники. Когда «коллега» отправляется к кошкам, его доля спокойно делится между оставшимися.
Рокэ отходит на шаг назад и понимает, что дальше упрётся спиной в стену. Правый бок уже совсем намок из-за крови. Она течет на лбу, в глаза, только Ворон ещё не пал. Он ещё сумеет клюнуть кого-нибудь в темень!..
Но вдруг с той стороны дома, аккурат от самого входа появляется ещё кто-то. Рокэ различает не сразу, но этот кто-то, высокий, одетый в чёрное, начинает выкашивать оставшихся убийц. Наёмники от ошеломления забывают о герцоге и бросаются к тому, наперехват. Но бесполезно. Рокэ видит, как каждый удар, нанесённый каким-то совершенно невообразимого вида мечом, выверен идеально. Против него невозможно уклониться, невозможно защититься. Одним ударом незнакомец убивает одного человека. И вскоре он и Рокэ остаются одни, посреди груды трупов.
Облокотившись наконец о стену, выронив рапиру, Рокэ рефлекторно хватается за бок и сползает на пол. Незнакомец бросается к нему. Рокэ чувствует, как перед глазами начинает темнеть. Он пытается разглядеть своего внезапного союзника, пусть даже это будет последнее, что он увидит в жизни.
- Кто...вы? - выдавливает из себя Алва.
- Друг, - отвечает тот.
Незнакомец поворачивается к нему лицом. И Рокэ видит пепельные волосы и светло-серые глаза. Резкие черты лица.
- Всё будет хорошо, - твёрдо говорит Друг и кладёт свою руку на бок Рокэ, на самую рану.
Рокэ вздрагивает, от секундной боли, но в следующее мгновение чувствует внезапное облегчение. А ещё через парочку как будто чуть яснее мыслит.
- Давай, надо уходить отсюда, - говорит рыцарь и помогает ему встать на ноги, закидывая руку герцога на свои широкие плечи.
Рокэ кряхтит, но повинуется.
Остаётся понять, куда им теперь идти...