Единственное, что по-настоящему сейчас беспокоило дону Мартину  - так это черные. Черт его знает, этот ваш благословенный Орден, прячущий лица под капюшонами, сколько  у вас глаз да языков рассеяно по городу. Не за один же день вошли в Арканар, такие перевороты за один день не делаются. А с момента чудесного спасения доны Мартины из темницы и трех недель не прошло.

Вытащил ее, конечно, дон Румата, но мордовороты в рясах могли ее запомнить. Да и агенты Руматы тоже. С одной стороны - это хорошо, в разграбленном городе ей пригодятся все люди, имеющие связи от Эстора до Соана, лишь бы эти самые связи живы были, да передвигались на двух ногах. С другой - когда власть меняется всякое бывает, сдадут за пару золотых как ируканского шпиона, как пить дать. Хотя с Орденом дона Мартина еще не ссорилась. Даже пару раз подбирала на свою каракку поверенных святых отцов, когда риск того, что на любом другом судне их пришибут ненароком был уж слишком велик.
Да и вряд ли кто узнает в благородной донье измотанную девицу из Веселой башни, всю в копоти и кровище, с вывихнутыми руками. Именно девицу - узнай здесь хоть кто-то истинный возраст доны Мартины, отправилась бы прямиком на костер как ведьму. А так обошлось дыбой. Румата успел вовремя - развлечься на полную катушку с ней так и не успели. Но рисковать все оно не стоило, а то с дона Кондора станется сдержать угрозу и перевести ее куда-нибудь в местечко потише.
"Куда-нибудь в матриархальное общество" - усмехался обычно в усы Александр Васильевич, а Анка закатывала глаза. Но это было, когда им еще не отказывало чувство юмора, а последние месяцы чувство юмора у всей ячейки хромало на все четыре ноги, как загнанная кобыла.

Астуро не отставал, бежал за ней как преданная собачонка, а доне Мартине как никогда хотелось отвесить юнге леща, отобрать у него подобранную где-то пику - все одно держит ее так, что сразу видно - орудовать "песенником" ему куда привычней и отправить на "Веселую вдову". Но чертов "ноблесс" обязывал, и дама с мечом наперевес привлекала бы внимание куда больше, чем та же дама в темном плаще, испуганная жмущаяся к стенам, а заодно и к провожатому.

Тем более Астуро в свои шестнадцать вымахал так, что был выше доны Мартины на целую голову.
Пахло дымом и нечистотами, паломники монотонно гудели молитву, и дона Мартина прокляла все - и Арканар, и Орден и упорядоченность дона Руматы, хранившего записи в одном из тайников в доме. Передатчик, это конечно великое благо, но к нему все контакты да места встреч не привяжешь. А когда Румату, то есть конечно Антона - сорвало с катушек - было уже не до поисков архива. Там бы людей унести, да самого благородного дона. Надо было идти ночью, конечно, но ночью она бы неминуемо влипла в какой-нибудь премилый разговор с очередными головорезами, и... В общем дона Кондора сейчас следовало бы пожалеть и не добавлять ему головной боли.

Вот дона Мартина и стояла посреди паломников - дура дурой и тоскливо думала о том, что сюда бы того же атамана Арату. Тот шуганул бы всю эту кодлу, да еще бы проследил, чтобы к благородной донье не приближался никто, пока та копается в головешках. Арате лишний раз объяснять бы не пришлось, только где сейчас гуляет тот Арата, если он вообще выжил после всего светопреставления. А вот Астуро всенепременно в нее вцепится по возвращении, допытываясь, что дона Мартина забыла на пепелище.