Прямо с этого же форума =)

Тот, кто когда-либо видел, как человек горит живьем — никогда этого не забудет.
Черт побери, Уилл слышал, что есть города, ужасные и мрачные, где принято служение темным богам. И что в этих городах за некоторые преступления людей могут сжечь на костре заживо.
Однажды он проходил мимо загоревшегося хутора. Как потом выяснилось — его жильцов ограбила стая гоблинов. А заодно просто развлечения ради мелкие поганцы загнали семью в дом, из которого вынесли все ценное, что могли. Да еще и заперли всех по разным комнатам — чтоб с гарантией сгорели. И подожгли жилище.
Уилл тогда безо всякого сомнения бросился на помощь крестьянам.
Молодая женщина и двое старших детей смогли выбраться самостоятельно, но еще двое малышей остались изолированы, как и отец семейства и его пожилые родители.
... Отец до последнего пытался как мог подручными средствами оградить комнату, в которой были дети. Бабушка до последней минуты пыталась сломать деревянные стены ослабевающими руками и прорваться к малышам, но сил у нее так и не хватило.
Детей Уилл успел вытащить — отделался лишь парой ожогов. Как и открыть снаружи дверь в комнату к мужчине. Сначала он хотел помочь пожилой женщине, но она умоляла его лучше пожертвовать ею, чем оставить внуков сиротами. "Я не хочу хоронить сына" — эти слова врезались в память Уилла на всю жизнь. Ни один родитель не захочет хоронить своего ребенка.
К сожалению, женщину живой они с главой семейства достать не успели. Огонь слишком сильно охватил дом.
Потом, конечно, когда он помог погорельцам дойти до соседей, Уилл отправился по следу гоблинской банды и уничтожил ее. Всех до последнего гоблина. Это было одно из тех деяний, за которые он и заслужил имя Клинка Фронтира.
Однако... Однако, крики сгорающей заживо женщины, которая без раздумий отдала жизнь за своего ребенка и внуков, еще долго преследовали его в кошмарах. Как и ее обгоревшее тело, которое достали из руин на следующий день.

И вот сейчас эти картины вновь возникали в голове юноши.
Дом. Пожар. Всепоглощающее пламя, в котором тонут последние крики.
Это же Приют Вокин!
— Во имя Хельма! — воскликнул парень, — Надо помочь!
И рванул вперед, даже не обращая внимания на то, что скажет Лаэзель. У этой своенравной чужеземки был свой взгляд на вещи. Что ж... Она имела на него право. Ее раса была жестокой, детей там воспитывали с раннего детства как солдат, а не как... личностей? Уилл готов был это понять. Но принять то, к чему вели такие взгляды — нет.
И мысль о том, что гитиянки может быть с ним несолидарна в данном вопросе, голову молодого Рейвенгарда даже не посетила.
Отец растил его не мальчиком — мужчиной. Есть долг. Есть совесть. Есть честь.
И они не позволяли Уиллу бросить умирающих на произвол судьбы. Даже если там бесчинствует орда гоблинов — можно хотя бы попробовать сделать то, что в твоих силах.
— Хельмова Длань! — выбежав из-за поворота юноша остановился как вкопанный.
Огненные Кулаки... И не рядовые стражники, не новобранцы...
Все такое знакомое. Всего несколько лет назад это были для него практически родные люди. Он знал лично почти всех командиров. Однако сейчас все это казалось словно бледным отблеском былой жизни. Есть "до" и "после" Мизоры.
И как теперь показаться им с таким вот "украшением" на голове.
Уилл мотнул головой. К черту сомнения. Честь и долг важнее.
Он рванул вперед, к женщине-Кулаку, то ли плачущей, то ли возносящей молитвы над трупом товарища.
— Что случилось? Где нужна помощь?
Женщина не успела ответить — пока Уилл и сам пытался оглядеться, его окликнули кулаки, которые ломали дверь, ведущую в трактир:
— Сюда! Там Герцог Рейвенгард! Давай, навались с нами! Чертова дверь!
Уилл на секунду застыл, как пораженный молнией Талоса.

Отец.
Там.
В горящем доме.
О Хельм, о Хельм, о Хельм... Он не был готов к этой встрече... Не здесь... Не так!
Крик раздался и еще откуда-то сверху. Герцог Рейвенгард явно не был единственным, кого огонь поймал в ловушку. Но если к Рейвенгарду ломилась целая толпа солдат, то про рядового постояльца все забыли. Что было... логично. И в каком-то смысле даже праведно для верных солдат. Их задачей было охранять герцога, а не спасать первого встречного.
... Сердце велело бежать к солдатам, выломать дверь, нестись к отцу. Даже если снова прогонит, даже если не пожелает видеть. Даже если убьет на месте, увидев эти проклятые рога...
Но если Уилл бросит беднягу в беде, если оставит человека гореть заживо — как он сможет посмотреть отцу в глаза?